Сейчас в мире идет война с невидимым и крайне непредсказуемым врагом. И сегодня, в 75-ую годовщину Победы в Великой Отечественной Войне, наша редакция хотела бы рассказать вам про вклад ученых и медиков в Великую Победу.

И первая, открывающая список этих великих людей, чьи научные достижения привели нас к победе – Зинаида Виссарионовна Ермольева, врач-микробиолог, эпидемиолог с звучным прозвищем мадам Пенициллин.

Она родилась 14 октября 1897 года на хуторе Фролов в Усть-Медведском округе области войска Донского, сегодня это город Фролово, Волгоградской области в семье подъесаула Виссариона Васильевича Ермольева и Александры Гавриловны Ермольевой. Училась в гимназии в Новочеркасске, после чего поступила на медицинский факультет Донского университета. Изначально Зинаида Виссарионовна занималась изучением холерного вибриона. Жизни людей буквально утекали через холерные кровати, и в 1922 году новая вспышка холеры на Дону была ликвидирована именно ею.

Чтобы доказать роль холероподобных вибрионов в этиологии кишечных заболеваний, Зинаида Виссарионовна провела очень опасный эксперимент на себе. Она выпила раствор пищевой соды, чтобы нейтрализовать агрессивную среду желудка, далее приняла препарат с 1,5 млрд микробных тел холероподобных вибрионов. Через 36 часов развилась клиническая картина классической холеры, а из организма был выделен холерный вибрион.

В дальнейшем Зинаиде Ермольевой удалось разработать методы экспресс-диагностики холеры, позволяющие высеять вибрионов в течение 5-6 часов, в связи с чем удалось повысить производительность бактериологических лабораторий в 10 раз, разработать протокол дезинфекции и других противоэпидемических мероприятий.

В 1939г. в Афганистане возникла вспышка холеры, группу эпидемиологов под руководством Зинаиды Виссарионовны отправили в Среднюю Азию для проведения мероприятий по предупреждению распространения холеры на территории СССР. Именно там она впервые применила своих бактериофагов, работающих против холеры, сальмонеллеза, брюшного тифа и дифтерии, благодаря которым на данной территории не было зарегистрировано ни одного случая холеры. Население получило профилактические дозы этого «коктейля», вспышка холеры была предупреждена.

Война шла полным ходом, когда в 1942 году Зинаида Виссарионовна была направлена в Сталинград, где на этот момент препараты бактериофагов закончились, а ожидаемая поставка из Москвы так и не состоялась – эшелон разбомбили немцы. Тогда Ермольева организовала производство бактериофагов прямо в Сталинграде, где в подвальном помещении одного из зданий была развернута бактериологическая лаборатория.

Как вы понимаете, война – это еще и раненые. И болеют они не только холерой, сальмонеллезом, брюшным тифом etc. Никто не отменял раневую инфекцию и сепсис.

К счастью, как мы помним, 28 сентября 1928 года Александр Флеминг впервые получил пенициллин. Это был первый в мире антибиотик, очень нестабильный, непонятно было, как его очистить и сделать пригодным для системного применения. В Англии на разработку этой технологии ушло еще 10 лет. Ну и, как известно, не все готовы делиться технологиями. Поэтому в Советском Союзе пенициллин впервые появился только в 1942 году, и снова благодаря Зинаиде Виссарионовне Ермольевой. Стоил импортный пенициллин баснословно дорого. В СССР уже был разработан один антибиотик – грамицидин, но его можно было применять только местно, так как он был крайне токсичным. Зинаида Ермольева и ее коллега Тамара Иосифовна Балезина собирали плесень из разных источников. Буквально выглядело это примерно так: повсюду чаши Петри с питательными средами, на которых росли культуры стрептококков, стафилококков etc., два ученых с платиновыми петлями, соскребающие плесень со стен и потолков, помещающие ее в чаши Петри к культурам бактерий, далее в термостат, и… ничего. Ничего не происходило. Плесень растет сама по себе, культура клостридии перфрингенс, вызывающая газовую гангрену – сама по себе. И так 92 эксперимента. Осенью 1942 года взят еще один грибок - Penicilium krustozum, который был найден тут же в подвале, как и остальные 92. На первый взгляд он ничем не отличался от своих коллег по плесневому делу. Его вырастили на агаре, туда же посеяли стафиллококк, а через сутки обнаружили, что посев роста не дал. Эксперимент повторили, стафиллококк вырос на расстоянии 2 см от пенициллиновой розетки.

Осталось всего-то ничего: перенести и вырастить грибок на жидкой питательной среде, выделить, очистить и получить сухой препарат, который можно было бы вводить людям.

В итоге первый эксперимент на людях (как бы страшно это ни звучало, но выбора тогда не было) состоялся в Яузовской больнице. В те времена можно было погибнуть и от царапины, что уж говорить об огнестрельных или минно-взрывных ранениях, но первые больные, получившие крустазин, пошли на поправку. После этого, в 1944 г. Зинаида Ермольева вместе с главным хирургом советской армии Николаем Ниловичем Бурденко отправились на 1-й Прибалтийский фронт. В полевом госпитале было много тяжелых раненых, которым был введен крустазин, и эффект не заставил себя ждать – пациенты начали поправляться.

В 1944 году Москву посетил профессор Флори, который занимался выделением пенициллина в Оксфорде. На тот момент Советскому Союзу было немного не до прославления себя на международной фармакологической арене, поэтому он не знал, что в СССР уже налажено производство пенициллина-крустазина. В связи с этим он предложил Ермольевой отведать чудесного препарата, который он привез с собой в небольшом количестве. И был потрясен новостью, что в Советском Союзе с пенициллином дела обстоят более, чем хорошо. Тогда-то он и дал ей прозвание мадам Пенициллин.

Зинаида Виссарионовна Ермольева была потрясающим ученым своего времени. Отважным, готовым идти на риск и работать на износ. После войны Зинаида Ермольева возглавила ВНИИ пенициллина, с 1952 года – кафедру микробиологии и лабораторию новых антибиотиков Центрального института усовершенствования врачей, основала журнал «Антибиотики» и стала его первым редактором. Под её руководством были разработаны другие антибиотики: левомицетин, стрептомицин, противовирусный препарат интерферон. Зинаида Виссарионовна Ермольева скончалась в декабре 1974 года в Москве, но ее вклад в развитие отечественной науки и медицины, особенно в годы Великой Отечественной Войны, не забудут никогда.

О победе
в чаше Петри

Евгений Оскарович Патон – советский инженер, механик, мостостроитель. Герой Социалистического труда. Знаете ли вы какую роль он сыграл в Великой отечественной войне? Сейчас мы вам про него расскажем.

Евгений Оскарович Патон родился в 1870 г. в Ницце в семье дипломата, бывшего военного инженера. Семья у него была большая: 4 брата, 2 сестры. Учился он сначала в Дрезденском политехническом институте, позже в институте инженеров путей сообщения в Санкт-Петербурге. Евгений Оскарович создал школу мостостроения, но нас интересует другое его замечательное достижение: первый в мире научно-исследовательский институт электросварки, который был им создан в 1934 г. в Киеве.

Изначально занимавшийся поиском инженерных решений для строительства мостов (эти разработки должны были удешевлять производство, повышать надежность, ускорять строительство), в 1929 г. академик Патон изменил курс своих научных изысканий и занялся проблемами электросварки металлов, и уже в 1940 г. изобрел новый способ быстрой автоматизированной сварки под флюсом. Чтобы вы лучше могли оценить масштабность этого способа сварки – им пользуются до сих пор при прокладке газопроводов.

21 июня 1941 г. академику Патон отправился на Урал, чтобы заняться внедрением своей технологии автоматической скоростной электросварки под флюсом, за которую он был удостоен Сталинской премии 1 степени, на Уралвагонзаводе, но, как вы уже догадались, в дороге его настигла война. Вернувшись в Москву, он подготовил свои предложения о переводе Института электросварки в колыбель военной промышленности (Уралвагонзавод), обучения рабочих новому способу сварки в частности авиационных бомб, проведению инструктажа на других заводах страны.

Чем так хорош этот способ сварки? Во-первых, высокой скоростью, во-вторых, прочностью за счет того, что флюс как бы концентрировал температуру под собой, что позволяло проваривать металл гораздо глубже, в-третьих, это автоматизированный метод, а, значит, сварщику не нужно корпеть над каждым миллиметром работы и вдыхать ядовитые продукты горения.

Патоны (сварочные аппараты) работали безотказно, с 3х автосварочных установок в 1941 г. их количество увеличилось до 133 к 1945г.

С помощью этой технологии начали изготавливать броню для танков, в частности всем нам известного танка Т-34. Метод Патона позволил значительно сократить время их производства, а прочность «швов Патона» в разы превышала прочность швов абсолютно любого иностранного танка. Конечно, броня разрушалась при попадании в нее снаряда, но швы были как новые.

Евгений Оскарович, несмотря на значительный возраст, был невероятно работоспособным человеком, проводил на заводе до 10-12 часов в день, и даже во время войны не бросал науку. В 1943г. за вклад в военную промышленность и усиление обороноспособности в условиях военного времени, академику Патону присвоены звание Героя Социалистического труда, орден Ленина, золотая медаль «Серп и Молот».

После окончания Великой Отечественной Войны Евгений Оскарович вернулся к научной и преподавательской деятельности, изучал особенности сварки в углекислом газе. По его проекту в Киеве без единой заклепки был построен мост через Днепр длиной 1543 м, до открытия которого он, к сожалению, не дожил 3 месяца. Мост был открыть в августе 1953г., функционирует до сих пор и носит имя своего создателя – мост Патона.

О мостах
и надежности

Война – это всегда кровопролитие. Во время Великой Отечественной Войны по официальным данным погибло 11 440 100 советских военнослужащих, от ран из них умерло 6 329 600 человек. Конечно, это не только кровотечения, но и раневая инфекция, ведь вторичные осложнения открытых и проникающих ранений никто не отменял. С раневой инфекцией научились бороться с помощью пенициллина, который, к счастью, удалось получить пусть и к 1944 году, но зачастую люди погибали до развития сепсиса, прямо на поле боя от продолжающегося кровотечения.

Борис Александрович Кудряшов, советский биолог, физиолог, профессор биологического факультета МГУ и бессменный руководитель лаборатории физиологии и биохимии крови на протяжении многих лет родился в Казани 23 марта 1904 года, где окончил школу, а потом и геолого-биологическое отделение физико-математического факультета Казанского университета. Дальнейший его путь был неразрывно связан с МГУ им. М.В. Ломоносова, куда он был принят в аспирантуру.

Если его кандидатская диссертация была о биологической значимости витамина Е, то уже в докторской он начал изучать проблемы гемостаза, а именно участие витамина К в нормальной свертываемости крови у человека и животных. Благодаря его исследованиям в 1940 году в клинике профессора А.В. Вишневского впервые был применен витамин К. Но витамин К начинает действовать не в ту же секунду, как попал в организм. Нужны были другие решения, желательно в промышленных количествах.

Их и начал искать Борис Александрович в начале 1940х. Нужен был препарат, который работает быстро и надежно, чтобы останавливал кровотечения из огнестрельных и осколочных ранений, с большой площадью повреждения, и из мышц, и из паренхиматозных органов (печень, селезенка). Уже было известно, что тромбин от лошадей-доноров отлично останавливает кровотечения. Но нужно было наладить промышленное производство, что удалось в 1941 г., и стерильный тромбин пошел на фронт.

И вот тут мы говорим об ученых, как о тружениках тыла. Да как бы не так. Профессор Кудряшов не только организовал промышленный выпуск тромбина для фронтовых госпиталей, но и попросил командировать себя на фронт, чтобы помочь с клиническим внедрением своего препарата в условия полевой хирургии. С 24 октября 1942 года он начал работать в госпиталях Калининского фронта, в конце июля 1943г. был переброшен в северную часть Орловско-Курской дуги (Брянский фронт, 154-й полевой госпиталь 61-й армии), с 12 августа 1943 уже в 11 гвардейской армии, а в 944 г. Борис Александрович уже в военно-морских госпиталях Петербурга и Кронштадта.

Тысячи и тысячи спасенных жизней благодаря науке и людям науки.

После окончания Великой Отечественной Войны, Борис Александрович Кудряшов вернулся в Московский университет, где продолжил изучать проблемы гемостаза, его еще ждало открытие фибринолизина, который разрушал тромбы (гемостаз механизм тонкий), да и множество других интересных проблем, которые еще предстояло решить.

Ушел из жизни Борис Александрович 2 июня 1993 года, навсегда оставшись в памяти коллег и учеников замечательным отважным человеком и неординарным ученым.

Физики, химики, биологи, врачи - каждый бился на научном фронте для Великой Победы. Тыл – очень относительное понятие. И если, конечно, в авангарде «кругом бушует пламя, да пули свистят», то тыл обеспечивал фронт и огнем, и пулями, и свистом, и кислородом, если понадобится.

Сегодня хочу также рассказать вам, дорогие друзья, о Петре Леонидовиче Капице, великом физике, лауреате Нобелевской премии. Родился он в Кронштадте 8 июля 1894 г. в семье военного инженера Леонида Петровича Капицы и Ольги Иеронимовны Стебницкой, дочери украинского волныского дворянина. Учился в гимназии, в Кронштадском реальном училище, на электромеханическом факультете Петербургского Политехнического института, где был отмечен отцом советской физики Абрамом Федоровичем Иоффе и тут же привлечен к работе в его лаборатории.

В 1914., во время изучения английского языка в Шотландии, застигнут Первой Мировой войной. В ноябре 1914 г. он вернулся в Санкт-Петербург, чтобы продолжить обучение, а уже в 1915 г. отправился как доброволец на фронт, где служил водителем санитарного транспорта. В 1916 г. вернулся в Россию, чтобы продолжить обучение под руководством академика Иоффе.

В 1921 г. его научному покровителю удалось помочь с командировкой в Англию, где Петр Леонидович попал под руководство Эрнста Резерфорда, и уже 22 июня приступил к работе в Кембридже. Там он изучал сверхсильные магнитные поля, и несмотря на неоднозначны и изначально трудные взаимоотношения с Резерфордом, молодой русский ученый начал приобретать авторитет в кругу зарубежных физиков. Уже в 1925 году Капица стал заместителем директора Кавендшиской лаборатории, в 1929г. был избран в действительные члены Лондонского Королевского Общества, а в 1930 г. началось строительство специальной лаборатории, открытие которой состоялось 1933 году.

В 1934 г. в Советском Союзе была развита бурная деятельность по возвращению Капицы на Родину, его вызвали в Москву и обратно уже не выпустили. И.В. Сталин пообещал, что, конечно же, у Петра Леонидовича будет лаборатория, аналогичная Мондовской, были выделены деньги на закупку оборудования. Но это оказалось крайне тягомотным процессом. Лаборатория была оборудована полностью только к 1937 году, Петр Леонидович возобновил свою научную деятельность, несмотря на косые и кислые взгляды коллег, которые считали его слишком капризным и требовательным.

В 1941г. началась война, Институт физических проблем был эвакуирован в Казань, а Петр Леонидович Капица начинает работать над внедрением на заводы своей криогенной турбокислородной установки, и уже в 1943 г. ее первый экземпляр был принят в эксплуатацию.

Зачем это было нужно? Уверена, вам известно, что любой процесс горения требует участия кислорода, развивая эту мысль, кислорода нужно много, а жидким кислородом можно пропитывать взрывчатку, например. В условиях войны, особенно ТАКОЙ, взрывчатки нужно невероятно много. И это стало возможным как раз благодаря технологии, разработанной академиком. ТК -200, а в последующем и ТК-2000 производили до 2000 л жидкого кислорода в час.

И вот 1943г., создан Главкислород, начальником которого назначен Капица. Он блестяще справился с руководством. Настолько, что недоброжелатели академика, а их было предостаточно, временно притихли, некоторые даже говорили комплименты его шедевру – турбодетандеру, в котором разделяли газовую смесь (воздух – это газовая смесь) и сжижали кислород.

За свои достижения академика Капицу наградили опалой из-за конфликта с Лаврентием Павловичем Берией по поводу атомной программы. Но уже в 1953 году его начали реабилитировать, а в 1955 г. он вновь возглавил Институт физических проблем, где он продолжил изучать физику низких температур, магнитные поля, термоядерный синтез и удержание высокотемпературной плазмы в магнитном поле.

В 1978 году Петр Леонидович Капица стал лауреатом Нобелевской премии по физике за открытие сверхтекучести жидкого гелия. Он был человеком ярким, свободным, многогранным, с очень сложным характером, сильными организаторскими способностями, блестящим ученым и инженером. Он внес огромный вклад в развитие науки. Умер в 1984 году в Москве.

О кислороде

Исаак Яковлевич Постовский – советский химик-органик, родился в 1898 году в Одессе, окончил химический факультет Высшей Химической Школы в Мюнхене. Уже в 1926 году он возглавил кафедру органической химии в Уральском Политехническом институте, где занимался проблемами химии углеводородов и разработкой добычи нефти на Урале. Но занимался он этим не очень долго и как только был открыт стрептоцид – первый антибактериальный синтетический препарат, он полностью сосредоточился на синтезе сульфаниламидов. Всем было понятно, что без антибиотиков люди погибают от малейшей царапины, нужно было разрабатывать эффективные и безопасные препараты. Тогда к 1940 году появился сульфатиазол, препарат, конечно, довольно эффективный, (бактерии тогда не были избалованы сложными и разнообразными молекулами), не очень токсичный, больным с пневмониями доставало сил пережить не только болезнь, но и лечение. И надо отметить, как быстро все это происходило: в 1940 году получена молекула, в 1941 году препарат уже апробирован на 100 больных, они остались живы, сульфатиазол срочно отправлен с производства в госпитали.

База для производства – химический завод в Свердловске, на котором производство сульфидина (еще один сульфаниламид) было налажено в 1942 году. Из условий в самом начале были ведра, тазы, отсутствие техники безопасности, тяжелые хлорные баллоны, невероятные трудолюбие и воля к победе. Все делалось практически голыми руками, так как препараты были нужны госпиталям срочно. Также сам он разрабатывал препараты для местного применения, например, пасту Постовского, которая использовалась в гнойной хирургии и комбустиологии (лечение ожогов). Хирурги отмечали хороший эффект при нанесении этих мазей на раневую поверхность: она хорошо очищалась, быстро эпителизировалась, рубец, который образовывался в процессе заживления, был мягким и подвижным.

Исаак Яковлевич не отдыхал ни минуты: сначала лекции в институте, потом работа в лаборатории на химзаводе, дефицит массы тела в связи с недоеданием и изматывающим трудом.

Конечно же, он не бросил науку и в послевоенное время. Разработка новых препаратов: лекарств от туберкулеза, препаратов для борьбы с последствиями лучевой болезни, смазки для подшипников и просто преподавательской деятельности.

Исаак Яковлевич Постовский был отмечен двумя Сталинскими премиями. Может быть, век сульфаниламидов был краток, но нельзя не отметить, что Исааку Яковлевичу удалось получить совершенно новое вещество, обладающее бактериостатическими и бактерицидными свойствами, так сильно помогающее врачам на фронте или в тылу.

Исаак Яковлевич умер в Свердловске в 1980 г., но институт органического синтеза Уральского отделения РАН до сих пор носит его имя.

Галина Васильевна Андреенко родилась в 1915 г. в Уфе, а в 1935 году приехала в Москву и поступила на биологический факультет МГУ, где начала учебу в аспирантуре под руководством уже известного нам Б.А. Кудряшова, где она писала диссертацию на тему изучения свойств и получения фермента тромбина. Тромбин, как вы помните, получили и успешно применяли в хирургической практике.

Обучение прервала война, но Галина Васильевна не смогла отправиться в Среднюю Азию с эшелонами, вывозившими ученых в Среднюю Азию, и отправилась в Уфу к семье.

В декабре 1941 года она приступила к работе на Уфимском витаминном заводе лаборантом, затем создала цех, в котором производили витамин К, но пока еще жирорастворимый, не подходящий для внутривенного использования. И уже в 1943 году ей удается получить водорастворимый викасол, который можно применять даже в виде таблетированных форм. Также она занималась составлением и производством витаминных смесей для поддержания общего состояния солдат.

На заводе она занималась не только научной деятельностью в лаборатории, но и организационной, в частности работала начальником сушильно-таблетировочного цеха, заведующей производством завода, исполняла обязанности главного инженера. Работала не разгибая спины, чтобы принести максимальную пользу своему народу. Все эти обязанности, действительно, требовали невероятной самоотдачи, понимания производственного процесса и управления им.

За свои достижения на заводской работе Галина Васильевна была отмечена орденом «Знак почета» в 1944г.

Эта уникальная женщина вырастила около 30 кандидатов наук, была награждена вместе со своим учителем Б.А. Кудряшовым Ломоносовской премией за разработку препарата фибринолизин, который разрушал тромбы, что позволяло сохранять больным жизни и конечности.

Коллеги вспоминают о ней с теплом, как об очень чутком участливом человеке, который умел вдохновлять своих студентов и создавать на кафедре атмосферу творчества.

Петр Георгиевич Стрелков – совесткий физик-экспериментатор. Родился в 1899 году в Петербурге, в семье нотариуса.

Учился он в Петроградском Политехническом институте, после окончания которого работал в Физико-техническом институте им. А.Ф. Иоффе. С 1923 по 1936 г., а уже с 1936 г. начал свою деятельность в Институте Физических проблем, а также в МГУ им. М.В. Ломоносова на кафедре низких температур, где изучал теплофизику, физику низких температур, термометрию. В дальнейшем его научная деятельность продолжалась в 1956—1959 гг. — во Всесоюзном научно-исследовательском институте физико-технических и радиотехнических измерений, с 1959 г. — в институте теплофизики АН СССР

Во годы революции он работал и санитаром, и учителем, а в 1920 г. поступил в Петроградский политехнический институт, который так и не закончил, став младшим ассистентом в 1923г. Будучи пытливым ученым, он говорил о себе «Я не столько сам сделал открытий, сколько их закрыл», так как стремился выявить систематические ошибки в своих исследованиях или в исследованиях других ученых.

В 1936 г. после приглашения академика Капицы, начинает работать в его Институте физических проблем, где изучает спектры цинка, ртути, кадмия, меди и кремния в сильных магнитных полях. Также он проводит эксперименты по свойствам сверхтекучего гелия, в связи с чем за работу «Радиометрические эффекты в гелии» получает докторскую степень, минуя защиту кандидатской диссертации.

В 1941 году начинается война, Советская власть обращается к ученым 30 июня 1941 года с поручением применить все свои способности для улучшения обороноспособности Советской Армии. Тогда Петр Георгиевич направил все свое воображение для создания полезных для фронта материалов и приборов.

В связи с началом войны естественно прекратились поставки английских бактериологических фильтров для переливания крови, и это именно в тот самый момент, когда трансфузиологическая нагрузка на госпитали увеличилась в тысячи раз. Как вы понимаете, в СССР подобные фильтры тогда не производили. В то время вообще много чего не было. Но исключительный талант ученых, мобилизация всей интеллектуальной элиты, спасала советский народ. Петр Георгиевич разработал искомые фильтры из асбеста, через ультратонкие каналы которого удавалось фильтровать кровь во время переливания. Он запатентовал эту технологию 26 сентября 1942 года. Кроме всего прочего производство этих фильтров было относительно недорогим и технически несложным, благодаря чему их начали производить в очень многих городах. Такое удачное внедрение технологии спасло жизни множеству раненых. Это изобретение принесло Петру Георгиевичу Сталинскую премию.

В 1943 году для освоения зарубежных технологий производства пенициллина Стрелкова отправили в США, где он смог также создать национальную низкотемпературную шкалу, согласованную с международной.

В послевоенные годы он продолжил изучать физику низких температур, термодинамику, в 1959 году на базе Сибирского отделения АН начал строительство криогенной станции, где впервые за Уралом в 1968 году был получен жидкий гелий. В этот же год после тяжелой и продолжительной болезни и не стало профессора Стрелкова, который работал и преподавал, пусть и дома, но до самого последнего дня.

О фильтрации крови
и закрытых открытиях

В заключение хотим сказать, что, конечно, это лишь малая часть настоящих тружеников тыла, благодаря которым мы одержали победу в жесточайшей войне. Многие имена упоминались вскользь, что-то осталось засекреченным, чьи-то достижения остались недооценёнными. Сегодня замечательный день, в который мы могли бы вспомнить об этих гениальных людях, которые сплотились, боролись, благодаря которым многие смогли вернуться домой, благодаря которым мы живы и дышим. И, да, война требует жестких мер. В сегодняшней же от тружеников «тыла» требуется чуть меньше: всего лишь сидеть дома. Будьте настоящими тружениками тыла, оставайтесь дома, это будет вашим вкладом в нашу общую, общемировую победу, это поможет сохранить множество жизней, в том числе и тех, кто сейчас «на фронте».