Лаконичного «Поехали!» Валентине Терешковой было мало. Сейчас, спустя мгновения, разразится взрыв такой мощности, что за считанные минуты её корабль «Восток-6» достигнет линии Кармана — и она станет первой советской… Нет, вообще первой в мире женщиной в космосе! В эйфории и неистовстве «Чайка» закричала первое пришедшее в голову: «Эй! Небо! Сними шляпу — я иду!», парафраз строчек Владимира Маяковского.

Часы на пульте показывали 16 июня 1963 14:29. Отсчёт пошёл: «десять, девять, восемь...». Пуск — и огромный вес вдавил её в кресло. Взлёт. 48 витков вокруг Земли за двое суток 22 часа 50 минут… Вторая в мире космонавтка — Светлана Савицкая — повторит подвиг Валентины Терешковой лишь спустя 19 лет.

Как прошёл исторический полёт и почему девушек долгое время больше не отправляли в космос — рассказывает Black Science.

Советская власть с самого начала взяла курс на уравнивание положения женщин и мужчин. Стране предстояло пройти через индустриализацию, а для этого требовалось максимально возможное число рабочих рук. Брать их, кроме как привлекая к традиционно «мужским» профессиям женщин, было неоткуда. Ещё в 1938 году знаменитая трактористка Паша Ангелина прославилась своим призывом: «Сто тысяч подруг — на трактор!». Ну а во время войны, когда многие мужчины погибли на фронте, на смену тракторам, грузовикам и строительным кранам пришли самолёты.

После триумфальных полётов Юрия Гагарина и Германа Титова тысячи советских граждан выразили желание присоединиться к отряду космонавтов. Среди них было немало девушек. В то же время из США пришли новости, что 13 женщин-пилотов участвуют в отборе для полета по программе «Меркурий». Если уж первый мужчина в космосе оказался из СССР, то женщина должна быть из «свободного мира»!

Осознав, что первый запуск женщины в космос может быть таким же сильным доказательством превосходства СССР, как и полёт Гагарина, Николай Каманин — руководитель подготовки советских космонавтов — предложил включить в отряд небольшую группу девушек.

Сёстры на тракторе…
самолёте, космическом корабле

Его поддержал сам генеральный секретарь Никита Хрущёв. Новый набор в отряд космонавтов должен был стартовать в 1962 году. Всего планировалось отобрать 20 человек — 15 мужчин и 5 женщин. Однако Хрущёв посчитал, что запуск женского экипажа наиболее приоритетная задача, поэтому поиск пилотов решили отложить до 1963 года, а вот женщин-пилотов начали искать незамедлительно.

— Герой Советского Союза, Николай Каманин

Идея Хрущёва состояла в том, что в космос должна полететь простая советская девушка. Не какая-то «Чудо-женщина» из американских комиксов, а обычная комсомолка, спортсменка, ткачиха, фрезеровщица или хлопкопряд. Генсек хотел доказать — космонавтом в Союзе может стать каждый человек со способностями чуть выше среднего.

Комиссия Каманина собрала свыше 2500 заявок от девушек со всего СССР. Первоначальным требованиям — быть незамужней, славянского происхождения, в возрасте от 18 до 30 лет — соответствовали многие. А вот необходимый опыт пилотирования самолётов у большинства отсутствовал, поэтому решили брать даже тех, кто занимался парашютным спортом. Дополнительная трудность — миниатюрное телосложение. Размеры скафандра, кабины корабля и грузоподъёмность налагали строгое ограничение на вес и рост претенденток.

После отсева осталось всего 58 человек. В середине января 1962 года Каманин лично выбрал из них 23 девушки для медосмотра, сдачи экзаменов по физподготовке и испытаний в центрифуге. Интересно, что в ходе Великой Отечественной войны довольно много женщин сидели за штурвалами бомбардировщиков, штурмовиков и истребителей Красной армии. Немало их служило пилотами и в 1950-е - 1960-е, однако ни одна военная лётчица не попала в предварительную группу. Возможно дело было в возрасте или семейном положении, ведь в те годы девушка после 25 уже считалась старородящей, поэтому выходили замуж рано. А может и в сильном, независимом характере.

В итоге в отряд космонавток, как и планировалось, попали пятеро: члены сборной СССР по парашютному спорту Ирина Соловьёва и Татьяна Кузнецова, пилот ДОСААФ Валентина Пономарёва (летала на По-2 и Як-18), а также рядовые парашютистки Жанна Ёркина и Валентина Терешкова.

Хищные птицы

Впрочем, отбор был самым лёгким из всего, что предстояло пяти девушкам. Их отвезли в Подмосковье в Звёздный городок, где им предстояло пройти ускоренный шестимесячный курс подготовки к космическим полётам, дабы обогнать США и закрепить советское первенство. К счастью, в СССР так и не узнали, что ни одна из 13 американок в программу «Меркурий» так и не попала.

Предварительная подготовка включала интенсивные занятия гимнастикой и плаванием, изучение астрономии и аэронавтики. Затем начались тренировки в центрифуге. Эти аппараты чем-то напоминают обычные карусели — космонавт ложится в кабину, и её на большой скорости раскручивают. Однако из-за особенностей конструкции и высокой скорости такая «карусель» из детского развлечения превращается в тяжелейшее испытание. Тело космонавта подвергается перегрузке в 5-10 g.

Так, один из тестов, который пришлось пройти всем девушкам — перегрузка в 10 g в течение 20 секунд. При весе космонавтки в 60 кг это означало дополнительную тяжесть в 600 кг. В таких условиях очень трудно дышать, кровь оттекает к ногам и желудок уходит вниз. Если в этот момент расслабить мышцы живота, то можно потерять сознание, что случалось даже с большинством космонавтов-мужчин.

Следующий этап — тепловая камера. Девушек в лётном снаряжении помещали в аналог «сауны» разогретой до 70 °C, где они должны были сидеть пока температура их тела не поднимется до 40°C, а пульс не достигнет 130 ударов в минуту (при норме в 60). Затем сурдокамера — там в абсолютно беззвучной атмосфере требовалось в полном одиночестве провести 10 суток — имитация длительного космического полёта.

Позже началась лётная практика и прыжки с парашютом. За один день космонавтки совершали по пять полётов на МиГ-15, включая падение по «кривой Кеплера». С его помощью можно на 30-40 секунд достичь состояния невесомости. В этом случае самолёт летит по горизонтали, немного подныривает и резко вверх набирает высоту, после чего стремительно ныряет вниз. За несколько десятков секунд в невесомости от каждой девушки требовалось записать на бумаге своё полное имя и дату рождения, съесть порцию космической еды из тюбика или передать по радио установленное сообщение.

Не слабее мужчин

Вся подготовка и амуниция были рассчитаны на мужчин. Однако быстро стало понятно, что они требуют адаптации к женскому организму. При тренировках приземления на сушу и на воду в скафандрах оказалось, что рассчитанные на мужчин, они слишком большие и неудобные для девушек, чей рост не превышал 170 см. Также выяснилось, что при реальной посадке соскакивает шлемофон и полностью закрывает обзор.

Но самая большая проблема возникла с особенностями женской фигуры. Все скафандры СК-1, созданные НПП «Звезда», не учитывали объёмные прелести космонавток, поэтому в 1962 году инженеры создали скафандр СК-2 — специально для женщин. В новой конструкции была уменьшена ширина плеч скафандра и размер шейного кольца, зато увеличен объём в области бедер. А ремень для закрепления шлема — в мужской версии располагавшийся на груди — опустили ниже, чтобы он не давил на молочные железы космонавток.

Кроме того, изменения коснулись и перчаток — их сделали более тонкими, уменьшив термослой и увеличив подвижность большого пальца. Но самая главная модификация произошла со встроенным ассенизационным устройством. Его полностью подогнали под женскую анатомию, дабы покорительницы космоса могли им пользоваться не снимая скафандра с тем же удобством, что и первые космонавты.

Наконец, основоположник космической медицины, профессор Владимир Яздовский установил, что существует зависимость между способностью переносить экстремальные нагрузки и периодом менструального цикла. Особенно тяжело космонавткам приходится в первые несколько дней после овуляции. И этот фактор надо учитывать как при тренировках, так и при планировании реальных космических полётов.

Женские проблемы

В ходе тренировок руководители программы не оказывали никому преференций. Каждая из пяти девушек претендовала на первый полёт в равной степени. Всё это делало атмосферу в группе очень конкурентной, что позволяло выявить не только их навыки и физическую форму, но также личные качества, ведь по возвращении на Землю любая из космонавток моментально стала бы мировой знаменитостью и представляла СССР в зарубежных странах.

Уже летом 1962 года Каманин сделал первую неформальную оценку девушек. По его мнению, Соловьёва, Терешкова и Пономарёва наиболее вероятные кандидатки на полёт. Ёркина «слишком сильно любит шоколад и печенье», да к тому же пропустила часть тренировок, повредив лодыжку после неудачного прыжка с парашютом. А Кузнецова «ещё очень молода и её характер недостаточно сформирован».

В ходе финальных экзаменов лучше всех себя показала Пономарёва, превзойдя в навыках и познаниях многих мужчин из первого отряда космонавтов. Но Каманина и здесь не удовлетворил характер подопечной. Он посчитал её чересчур независимой и самоуверенной. Пономарёва любила крепкое словцо, периодически курила, несмотря на запреты, и покидала Звёздный городок без разрешения начальства.

Соловьёва и Терешкова показались Каманину более женственными и обаятельными. Их моральный облик и навыки не вызывали сомнений, но при прочих равных Терешкова показала себя более крепкой и эмоционально устойчивой в сложных ситуациях. Выбор оказался прост.

В условиях острой конкуренции

— Герой Советского Союза, Николай Каманин

21 марта 1963 года Президиум ЦК КПСС постановил, что в 1963 году будет совершено только два космических полёта — один мужской и один женский. В середине апреля Королёв и Каманин окончательно сформировали план — сперва на восемь суток в космос отправится корабль «Восток-5» под управлением Валерия Быковского, а вслед за ним на двое-трое суток «Восток-6» с Валентиной Терешковой на борту. В дублёры ей назначили Ирину Соловьёву, а в экипаж поддержки Валентину Пономарёву.

В целом, два дублирующих экипажа считалось нормальной практикой в советской космонавтике, тем не менее некоторые зарубежные историки считают, что такой «бэкап» требовался из-за опасений руководства, что у одной, а то и двух сразу космонавток перед полётом начнутся месячные.

Вследствие технических проблем запуск «Восток-5» отложили с 7-го на 11-е июня. Потом из-за повышенной солнечной активности на 14-е. Ряд ошибок при запуске не позволил Быковскому достичь расчётной орбиты и миссию сократили до пяти суток. Все задержки и проволочки сказались на подготовке полёта Терешковой, а самое главное — привели к тому, что в космосе она оказалась как раз между самыми неблагоприятными 14 и 18 днями менструального цикла.

Ракета Р-7 стартовала чуть раньше намеченного на 14:30 времени. При наборе скорости у Терешковой резко участился пульс, достигнув 156 ударов, появились затруднения с дыханием. Валентине казалось, что всё тело словно налилось свинцом, она не может пошевелить пальцами, а грудную клетку сдавливает гнёт, не давая дышать. Тяжесть словно достигла любого мыслимого предела, но всё равно продолжала нарастать. Космонавтка постоянно спрашивала контрольный центр: «Сколько времени прошло со старта? Минута? Час? День! Я не могу собраться с мыслями. Я знаю, что должна, но не в состоянии».

Уже на расчётной орбите из оцепенения Терешкову вывел голос Гагарина, что стало для неё полным сюрпризом. Казалось, что он сидел тут же в одной кабине. Однако даже сейчас ей потребовалось время, чтобы прийти в себя и ответить.

Тяжёлый взлёт «Чайки»

— Генерал-майор,
Валентина Терешкова

Первоначально миссию предполагали сократить до 24 часов, однако затем решили продлить до запланированных в апреле трёх суток. Если в течение первого дня Терешкова чувствовала себя в скафандре относительно комфортно, то затем он стал раздражать её и вызывать всё нарастающий дискомфорт, причиняя боль в правом колене. Шлем давил на плечи и сжимал уши, из-за датчиков зудела кожа и болела голова.

Вскоре Валентина стала жаловаться, что жидкость для гигиенических салфеток недостаточно увлажняет кожу, а сами салфетки слишком маленькие и скатываются. В бортовом журнале она посетовала, что неплохо бы чем-то чистить зубы в ходе полёта — в то время пионерских пусков таким мелочам практически не уделяли внимания.

Затем начались проблемы с едой. Терешкову обеспечили рационом на 2 529 ккал на каждый день. Предполагалась, что она будет питаться четыре раза в сутки и выпивать 1,5 литра воды. Однако хлеб показался ей чрезмерно сухим, по нраву пришлись лишь мясные блюда и соки, а сладости вообще вызвали сильную тошноту и рвоту. В результате начиная со вторых суток полёта Валентина практически перестала есть на борту.

Считается, что тошноту всё же вызвали не продукты, а космическая болезнь — синдром адаптации к состоянию невесомости, случающийся у каждого третьего космонавта в первые 48 часов полёта. Возможно, это же привело и к повышенной сонливости. По плану Терешкова должна была спать по 6 часов в сутки, но по факту она засыпала при каждом удобном случае и даже пропустила из-за этого контрольный звонок. Да и в ходе переговоров с наземными станциями связи разговаривала вяло и неохотно. Резко ограничивала свои движения, почти всё время, особенно на вторые и третьи сутки, сидела почти неподвижно.

Бытовые трудности

— Герой Советского Союза,
Николай Каманин

Несмотря на все физиологические трудности, Валентине Терешковой, в основном в первые 24 часа, удалось собрать немало научного материала. Она фотографировала Землю и Луну, облака и другие атмосферные явления. Здесь тоже не обошлось без неприятностей — возникли трудности со сменой плёнки в фотоаппарате.

Особенно ценными стали её наблюдения за озоновым слоем. А вот запланированные обсервации солнечной короны совсем не удались. На этом месте в бортовом журнале пустота и каракули.

Самый же главный результат — бесценные биомедицинские данные о физиологических изменениях и адаптации женского организма в условиях взлёта, полёта в космосе и на входе в плотные слои атмосферы при приземлении. Благодаря им в конце 1970-х удалось изменить программы, бережнее и лучше подготовить космонавток нового поколения.

Наука на борту

Оба полёта в июне 1963 года сложились тяжело, со множеством сбоев и ошибок. Но на технические проблемы наложилось и плохое физическое состояние Терешковой, ставшее причиной как нарушения ряда инструкций, так и неспособности штатно сориентировать и посадить корабль.

Сейчас мы много знаем о космической болезни. Она не кажется чем-то серьезным, многие космонавты страдают от вестибулярных расстройств в начале полета. Однако тогда Сергея Королёва всё это взбесило не на шутку. Причиной этого, возможно, было то, что чисто политическое решение о женском полёте принимал не он. Королёв вынужден был подчиниться, а теперь имел на руках козырь против тех, кто пренебрегал его мнением.

Последней каплей стало даже не молчание Терешковой при осуществлении посадки, совершенной в 11:20 19 июня в 620 км от Караганды, а то, что космонавтка раздала весь свой недоеденный рацион местным жителям, а сама до прибытия эвакуационной группы ела картошку с луком и пила кумыс — тяжелейшие нарушение дисциплины и биомедицинского научного протокола.

В ярости Королёв кричал: «Чтобы больше духу бабьего здесь не было!». И действительно до самой смерти Сергея Павловича женщины в космос не летали. Лишь только спустя 19 лет отчаянная парашютистка Светлана Савицкая смогла повторить достижение Терешковой, став второй космонавткой в мире.

Сама же обласканная советской властью, получившая все возможные почести и награды, а затем неудачно вышедшая замуж за деспотичного и жёсткого космонавта Андрияна Николаева, Валентина Терешкова мечтала лишь о двух вещах — вновь полететь в космос и посетить Австралию, так очаровавшую её с небес. Удалось лишь второе.

Земля мужчин